А что если у памяти есть фактура?

Майич работает с повторяющимися образами. Мотивы возвращаются, но никогда не повторяются буквально: они меняются от работы к работе, сдвигаются, как кадры в запутанном сне. Их смысл не зафиксирован — он плавает, смещается, растворяется. Смех в одной сцене превращается в молчание в другой. Праздник оборачивается ощущением утраты. Всё выглядит знакомо, но ускользает, как сон, от которого осталась только эмоция.

Картины Майича устроены не как истории, а как поля напряжения. В одной — мальчик, застывший в лесу, слишком неподвижном, чтобы быть реальным. В другой — вечеринка, где исчезают границы между прошлым и будущим. Эти образы не дают ответов, они ставят зрителя в состояние неуверенности — между узнаванием и забыванием, между личным и чужим.

Художник не стремится к ясности. Он не выстраивает сюжет. Он создаёт пространство резонанса — внутреннего отклика, который невозможно объяснить, но невозможно и игнорировать.