Гиперреалистичные, тревожные, будто живые — портреты Кит Кинг кажутся почти классическими, пока не начинают расползаться, рассекаться, сшиваться заново. Это не поиск красоты, а вскрытие. Не изображение человечности — а её анатомия. В её живописи гиперреализм — не просто эффектный жест. Каждая пора, каждая морщина, каждый невротический...
В иммигрантских кварталах, на потрескавшихся швах стен Парижа Бэнкси вновь оставил уличные послания: чёрная девочка закатывает викторианскими обоями свастику. Трёхлапая собака жадно смотрит на кость, которую протягивает человек в костюме — с пилой за спиной. Наполеон, ослеплённый складками собственного плаща. Без пресс-релизов — послание долетает,...
Картины Йонаса Бюргерта — не живопись в привычном смысле, а психодрамы на холсте. Святые в ореолах из света, люди с заячьими масками, раны, сияющие, как откровения. Его полотна не строятся — они разрастаются, гниют, расцветают. В них можно уловить отголоски Босха или Бэкона, но их...
Дэвид Хокни, в свои 87 лет, не перестает удивлять. В парижском Фонде Луи Вюиттона развернулась David Hockney 25 — не просто ретроспектива, а взрыв: 11 залов, более 400 работ, семь десятилетий неукротимого эксперимента. Это не выставка о прошлом. Это живая автобиография — симфония пигмента, пикселей...
Флора Юхнович берёт всё, что вы знали о пастельных амурчиках и напудренных париках, — и взрывает это сахарной бомбой. Родившись в 1990 году и получив академическое образование в классическом портрете, Юхнович теперь превращает красоту в оружие — густо покрывая её глянцем, плотью и восторгом. Её холсты...
Тимур Форк лепит радость из глины, краски и полной свободы. Его существа — пухлые, сияющие, странные — выпрыгивают с уличных стен и углов галерей, словно озорные воспоминания, обретающие форму. Это не совсем граффити, не совсем скульптура — скорее, пластилиновый реализм: мягкие формы с твёрдым присутствием. Форк...
Портреты Марко Грасси напоминают свечение древних реликвий. Выросший на живописи старых мастеров, Грасси перенёс их мастерство и тонкость в совершенно иной контекст. Его работы соединяют дух Возрождения с настроениями постгуманистической эпохи, в которой человек уже не центр вселенной, а часть сложной и хрупкой экосистемы. Это гиперреализм —...
Наото Хаттори не просто рисует глаза. Через них он создает целые вселенные — пышные, ясные и слегка безумные. В этих водянистых сферах живут кошки, обросшие грибами, птицы с рогами и медузы, напоминающие детские страхи, переодетые в мех и перья. Его сюрреалистическая фауна не стремится понравиться — она...
Шестнадцать картин Марина Майича, представленных на выставке Dawning в галерее Megan Mulrooney, словно задают вопрос: что происходит, когда время сдвигается — и все возможные версии реальности проявляются одновременно? Майич работает с повторяющимися образами. Мотивы возвращаются, но никогда не повторяются буквально: они меняются от работы к работе,...
Когда-то, в эру Ренессанса, кисти и резцы скрещивались, как шпаги, в споре за первенство: кто важнее — живописец или скульптор? Михал Лукашевич делает этот древний спор изящно бессмысленным: он не выбирает сторону, он становится обоими сразу. Его портреты не изображаются — они возникают. Не писаны, а...
Шагните в мир, застывший во времени, где обычные моменты превращаются в глубокие размышления о человеческом опыте. Бельгийский художник Ханс Оп де Бик приглашает нас в свою вселенную серого, цвета, который он открыл почти случайно. Этот серый не холодный и не безжизненный — он пульсирует теплом,...
Добро пожаловать в мир Форест Роджерс, где воображение стирает границу между мифом и материей. Её скульптуры не просто застывают в пространстве — они вибрируют присутствием, словно затаили дыхание и вот-вот оживут. Каждая фигура, вылепленная из полимерной глины и эпоксидной смолы, воплощает движение, метаморфозу и частицу хаоса,...
Как выглядит человечество с высоты птичьего полёта? Бельгийский фотограф Антуан Роз предлагает завораживающий ответ — превращая пляжи, лыжные склоны и побережья в живописные абстракции. От загорающих до лыжников — человеческие фигуры растворяются в изящных узорах, переосмысленных через головокружительную высоту его объектива. В серии Up in the Air...
Картины Ракиба Шоу мерцают, как витражи, их поверхности покрыты эмалью, золотом и блестками, ослепляя, как драгоценности. Но присмотритесь — под этим великолепием разворачивается лихорадочный сон мифов и разрушений. Гибридные существа извиваются в экстазе и агонии. Горящие города тлеют. Грань между страстью и насилием стирается. Будто...
Алиса Монкс пишет красками, как поэт пишет словами — слой за слоем, вдох за вдохом. Её фигуры не просто существуют — они растворяются, сливаются, вновь проявляются, зависая между реальностью и абстракцией. Пар, стекло, вода искажают образы, размывая границу между видимым и духовным. В ранних работах Монкс...
Phlegm не просто рисует фрески — он создаёт мифы. Его чёрно-белые фантазии, раскинувшиеся на забытых стенах от Торонто до Туниса, кажутся осколками древней сказки. Phlegm начинал с андеграундных комиксов, прежде чем превратить целые здания в страницы ненаписанного эпоса. Его миры — это лабиринты разрушенных замков, спутанных...
Бэнкси снова взял свое. Его Crude Oil (Vettriano)—остроумная переработка The Singing Butler Джека Веттриано—ушла с молотка на Sotheby’s за ошеломляющие £4,3 млн. Оригинальная картина — чистая фантазия: грациозный танец на фоне разбушевавшегося моря. Бэнкси, в своей фирменной манере, выворачивает смысл наизнанку. Теперь на заднем плане фигуры...
Фотографии Саммер Вагнер -это некий спиритический сеанс со светом. Её выставка Midamerican Fever Dream, открывающаяся 29 августа в Лос-Анджелесе, совмещает материальный и цифровой мир, мир между памятью и галлюцинацией. Половина работ — это физические отпечатки, половина — NFT. Гимн исчезающим пейзажам, святому неону и безмолвным...
JEKS ONE — это не просто художник, создающий фрески. Он — скульптор эмоций, высекающий их в бетоне и краске. Начав свой путь в 90-х как представитель уличной культуры, он превратил граффити из акта бунта в монументальные полотна, где гиперреализм встречается с уличной эстетикой. Его работы...
Цзин Чжиюн рисует на грани сна и памяти, где тоска и утрата сплетаются в единый, неразрывный узор. Его мир застыл в тревожном покое — насилие, скрытое под оболочкой умиротворения, фигуры, отворачивающиеся от зрителя, остаются вечно недосягаемыми. Это не просто сюрреалистические видения, а эмоциональные ландшафты, рожденные...